Семен Никифорович Веницеев родился в 1748 г. в семье дворянина, офицера-артиллериста, род которого, как считается, происходил из Венеции. Место рождения С.Н. Веницеева пока установить не удалось.

Возможности семьи позволили определить С.Н. Веницеева в 1756 г. в гимназию при Московском университете. По успешном её окончании были годы учебы на историко-филологическом отделении Московского университета. Семен Веницеев обладал, по свидетельствам современников, исключительной памятью и литературным талантом. В мае 1764 г. он поместил в журнале «Доброе намерение» латинский перевод нравоучительного отрывка из «Размышлений» Марка Аврелия ("Описание случая во время владения Марка Аврелия Антонина, римского императора, с римским гражданином Антигоном").1

В 1770-е годы, по завершении обучения в Московском университете, началась его статская служба. Параллельно он вел активную деятельность в масонских организациях, очень популярных в то время среди образованных дворян. В июле 1775 г. С.Н. Веницеев был принят в масонскую ложу "Равенство".2

В дневнике масона А.И. Ильина упоминается о заседании ложи 10 октября 1775 г., в котором "говорена Веницеевым-оратором речь о... жизни человеческой, и после того пели все с музыкой стихи, сочиненные Веницеевым на смерть Плещеева«.3 До окончательного переезда ложи «Равенство» из Москвы в Петербург Веницеев исполнял должность мастера в ее петербургском отделении. В 1776 г. вместе с А.В. Храповицким и И.М. Слативинским был «братом» и «первым надзирателем» шведско-берлинской ложи "Немезида"4.

В 1767 г. Семен Никифорович сотрудничал в Комиссии нового уложения.

В 1777 — 1784 гг. С.Н. Веницеев служил стряпчим по казенным делам и начальником канцелярии в правлении Калужского наместничества. "Простой естественностью своей в деловых бумагах удивлял самых опытных составителей«.5 Награжден орденами Св. Анны 2 степени и Св. Владимира 4 степени.

В 1777г. императрица Екатерина II подписывает «Учреждение об управлении губерниями». Одним из первых регионов, получивших тогда новый статус, стало учрежденное в августе 1776 г. Калужское наместничество. Его правителем был назначен генерал-поручик Михаил Никитич Кречетников. Вскоре под его управление передаются Тульское и, на непродолжительное время (с 1778 по 1782 г.), Рязанское наместничество.

Секретарем генерал-губернатора Кречетникова — и на многие годы его правой рукой становится столичный литератор Семен Никифорович Веницеев.

В том же 1776 г. в переводе Семена Никифоровича вышел трактат Т. Гоббса «Начальные основания философические о гражданине». К изданию было приложено "Краткое описание жизни Фомы Гоббезия".6

Вокруг калужского наместника начинает формироваться своего рода интеллектуальный салон, по традиционной историографической терминологии определяемый как "Калужское культурное гнездо«.7

Именно в этом «ближнем кругу», судя по всему, и разрабатывается целостная программа преобразований в регионе и его главном городе, инициатором и главным из авторов которой был сам генерал-губернатор. Большинство из чиновников, входивших в окружение наместника, начиная с его секретаря Веницеева, были значительно его моложе. В какой-то степени это способствовало материализации идеи создания первого Тульского драматического театра.

До наших дней сохранилось распоряжение генерала Кречетникова, направленное 14 ноября 1777 г. на имя Тульского провинциального магистрата и положившее начало местному театру. Открытие театра в Туле внесло существенные перемены в интеллектуальную жизнь города и края. Для управления делами театра по существовавшему обычаю из среды тульского дворянства был выбран общественный распорядитель — советник казенной палаты Семен Никифорович Веницеев.

В ноябре 1784 г. Веницеев произведен в надворные советники и назначен советником в Оружейную экспедицию Тульской казенной палаты.

С 1785 по 1794 гг. Семен Никифорович управлял Тульским оружейным заводом. На его долю выпало более всего хлопот по организации встречи Екатерины II. В «изустной хронике» Н. Андреева передается анекдот, как Веницеев во время приезда Екатерины II в Тулу в 1788 г. прочел своему начальнику (М.Н. Кречетникову) по чистому листу якобы сочиненную им записку императрице, которую из-за бражничества не успел написать. По воспоминаниям Андреева, Семен Никифорович "был одарен умом быстрым и наблюдательным, имел воображение живое, пламенное и превосходную память, верный взгляд на вещи, глубокие юридические познания и писал простым, естественным слогом".8

При нем на Тульском императорском оружейном заводе была построена первая механическая мастерская, завершена перестройка завода, оружейный двор переделан в арсенал (в арсенале были собраны в том числе образцы старинного оружия, большая часть которого была передана впоследствии в Оружейную палату в Москву), построен в 1788 году временный деревянный дворец, в котором останавливалась, возвращаясь с юга, Екатерина II. Осмотрев завод и арсенал, императрица поблагодарила Веницеева. А оружейники в 1788 г. были освобождены от подушной подати (1 руб. 20 коп. серебром в год).

25 апреля 1801 г. собрание Тульского губернского дворянства постановило "устроить из собственных средств училище в Туле для 25 детей бедных дворян и испросить у правительства разрешения«.9 Переговоры с правительством поручили вести Тульскому гражданскому губернатору, действительному статскому советнику Н.П. Иванову. Проект устава училища был разработан статским советником С.Н. Веницеевым и представлен для рассмотрения императору.

19 августа 1801 г. губернатор получил решение Александра I: «О дозволении завести в Туле училище для воспитания неимущих дворян» следующего содержания: "Мне поднесено было присланное от вас начертание проекта о заведении в Туле училища для воспитания неимущих дворян. Примите благодарность Мою за участие ваше в сем деле, и объявите собранию дворянства, что ничем не могу оценить благонамеренных видов, к заведению сему их подвигнувших, так как и ни с чем не сравню Я удовольствия видеть в самом начале царствования Моего, что вместо тщетны и разорительных издержек пышности и роскоши, обращаются избытки имуществ на столь полезные предметы и установляется дух отечественный, переживающий все временные учреждения и в общем добре потомства, полагающий истинную славу. Чтобы более означить дворянству, столь приятно Мне его предположение, Я разделяю с ним честь сего заведения и назначаю на оное с Моей стороны, ежегодно, из кабинета по шесть тысяч рублей, искренно желая и надеясь, что оно устроено будет на самых лучших правилах, и успехами своими оправдает ожидание истинных сынов Отечества. Пребываю вам благосклонный Александр«.10

Узнав о решении императора, тульское дворянство 9 сентября обратилось к нему с «всеподданнейшим прошением» о названии учреждаемого заведения в его честь — «Александровским». Император 16 сентября 1801 г. ответил: "...хотя не мыслю Я, чтобы в деле общей пользы, имя Мое могло присоединить новое достоинство: но чтобы показать, сколь много уважаю Я подвиг дворянства к сему заведению, соглашаюсь удовлетворить желанию его — называть Александровским«.11

День подписания второго рескрипта стал днем учреждения Тульского Александровского дворянского училища (копии рескриптов в золоченых рамах были вывешены в рекреационном зале училища).

Жители Тульской губернии с радостью встретили открытие училища, спешили помочь ему, особенно дворяне, патриотическими пожертвованиями. Бескорыстием отличались взносы купечества в пользу училища для дворян. Пожертвования по общественной добровольной подписке, организованной губернским предводителем дворянства князем Д.А. Прозоровским, начались с 1 ноября и к концу 1801 г. составили 9258 рублей. Многие жертвователи пожелали остаться неизвестными или просили, чтобы их «никуда отзыва не было». Деньги по общественной добровольной переписке поступали не только от жителей губернии, их собирала вся страна. Одним из первых 100 рублей пожертвовал генерал А.П. Ермолов, герой Отечественной войны 1812 года. Князь Д.И. Горчаков, племянник А.В. Суворова, участник итальянско-швейцарского похода, герой Фридландского сражения и войны 1812 года пожертвовал 500 рублей. Граф П.Г. Головин — 200 рублей: "...желая быть участником в благотворительных поступках тульского благородного общества, осмеливаюсь просить Ваше превосходительство принять от меня 200 рублей, которые я намерен ежегодно платить для содержания одного отрока из неимущих дворян... ".12 Граф А.Г. Бобринский внес на содержание 6-ти воспитанников 1200 рублей, граф М.П. Румянцев (дипломат, министр иностранных дел) — 200 рублей и граф Н.П. Румянцев (председатель Государственного совета) — 200 рублей.

Тульский оружейный завод пере-дал учебному заведению сорок железных кроватей, изготовил для него семьдесят ружей.

Андрей Родионович Баташев, известный тульский металлозаводчик в середине 90-х гг. XVIII в. построил новый каменный усадебный дом, подаренный в 1804 году его сыном (поручиком Андреем Баташевым) в память о своем роде Тульскому Александровскому дворянскому училищу.13

В 1806 г. "повелением Его Императорского Величества обращен в пользу учрежденного в Туле училища дом, подаренный заводчиком Баташевым«.14 Дом был передан Приказу общественного призрения. С 1807 г. училище за пользование им ежегодно платило 1200 рублей. Для компенсации император 11 апреля 1806 г. предоставил заведению ежегодную прибыль от продажи 10000 пудов железа с Гороблагодатских заводов за вычетом казенной цены (350 — 400 рублей). Железо с Урала доставлялось по рекам Чусовой, Каме, Волге и Оке, разгружалось на пристани города Алексина и гужевым транспортом перевозилось в Тулу (Упа была не судоходной).

Двухэтажный каменный баташевский дом, построенный в стиле зрелого русского классицизма, состоял из главного корпуса (длина −22 м; ширина −15, 5 м) и двух, примыкающих к нему справа и слева одинаковых флигелей (длина — 9 м; ширина — 6,5 м). Центральную часть обращенного к реке фасада украшал плоский, выступающий на несколько сантиметров из стен, портик из шести колонн с капителями коринфского ордера, несущих антаблемент и треугольный фронтон с полуциркульным окном. На первом этаже окна с полуциркульным завершением создавали иллюзию плоской аркады. двор был окружен каменным забором с тремя воротами. Веницеев, как Ангальт15 в 1-м кадетском корпусе в Санкт-Петербурге, велел написать на заборе поучительные изречения на русском, немецком и французском языках, даты важнейших открытий и событий, выписки из истории, басни, пословицы.

В цокольном этаже разместили кухню, лазарет, надзирательскую и чуланы; на первом — библиотеку, рекреационный зал, буфет, классные комнаты и две спальни; на втором — спальни. Кадеты жили в спальных комнатах (камерах) по 8-10 человек. Училище должно было содержаться на проценты с денег, поступавших на его счет в тульский Приказ общественного призрения, где председательствовал губернатор (попечитель училища). Основной капитал пополнялся из казны, от добровольных пожертвований и платы за своекоштных воспитанников. Заведение подчинялось Приказу общественного призрения. Сведения по учебной части (об учителях, количестве воспитанников, успеваемости, учебных пособий и пр.) через директора училищ Тульской губернии направлялись в гимназию при Московском университете. «...Ни от кого не принимать никаких предписаний кроме Приказа, предписаниями коего и должны руководствоваться, не допуская никакого вмешательства ни в какие распоряжения, исключая выполнение предписаний насчет доставки сведений по учебной части...» (из Указа Александра I).16

Непосредственное руководство заведением осуществлял Совет училища, состоявший из губернатора (председатель), губернского предводителя дворянства и директора. Право набирать сотрудников представлялось директору. Кандидатуры чиновников и учителей после одобрения Советом утверждались императором. Первым директором был избран Семен Никифорович Веницеев.

Штатом училища предусматривалось 100 воспитанников: 50 казенных, содержавшихся за счет казны и пожертвований, и 50 своекоштных, содержавшихся за счет родителей или опекунов. На воспитанника отпускалось 200 рублей в год. Своекоштные подразделялись на пансионеров, живших в заведении, и полупансионеров, посещавших только занятия (их было немного; плата 100 рублей в год). Все воспитанники официально назывались кадетами и носили кадетскую форму.

Мундир из темно-зеленого сукна с красной выпушкой, красным стоячим воротником и красными обшлагами рукавов (пуговицы медные), белая рубашка и черный галстук. Галстук состоял из черного суконного стоячего воротника с подкладкой, застегивающегося сзади на пуговицы, и манишки, закрывающей грудь. Классная куртка зеленого сукна. Панталоны белые и серые с пришитыми ниже колен кожаными крагами. Каждому воспитаннику на все годы обучения полагалось: две пары сапог, по паре полуботфортов, полусапожек и башмаков. Головные уборы — кивер и фуражная шапка. Мягкие фуражные шапки были удобней фуражек и стоили значительно дешевле. Они стали особенно модны среди офицеров после войны 1812 года (фельдмаршал Кутузов носил такую шапку на своей израненной голове). Шинелей воспитанникам не выдавали.

Казеннокоштные воспитанники набирались из бедных дворян и сирот Тульской губернии по ходатайствам уездных предводителей дворянства. Спорные вопросы о зачислении разрешал император: «Князьям Волконскому и Сомову объявить, что их дети не замещены в училище по случаю принятых уже гораздо беднейших дворян, ежели им угодно будет, представить за них следующие пансионерские деньги, тогда их дети приняты могут быть в училище» (из указа Александра I).17

Своекоштные воспитанники принимались по прошениям родителей или лиц, их заменяющих, на имя губернатора. Из прошения белевского помещика Я.А. Елагина: "Имею я при себе двух детей и, желая их воспитывать на пользу Отечества, крайне счастлив бы я был, если бы удостоили их принять в Александровское училище... обязуюсь вносить ежегодно положенную дворянством сумму 400 рублей«.18
Принимаемые должны были иметь свидетельства о рождении (принимались дети, достигшие восьмилетнего возраста), крещении, дворянском достоинстве; предъявить послужной список отца, справку о привитии оспы и пройти медицинское освидетельствование на предмет годности к военной службе. Кандидатуры принимаемых после одобрения Советом утверждались императором; поступающие в старшие классы сдавали экзамен инспектору училища.

По окончании заведения воспитанники (кроме полупансионеров) направлялись в столичные кадетские корпуса для обучения «фронту» и производства в офицеры. Негодные к военной службе выпускались чиновниками 14 класса.

16 февраля 1802 г., когда было принято 33 воспитанника, состоялось торжественное открытие Тульского Александровского дворянского училища (ТАДУ). Оно стало первым губернским военным училищем России, пятым военно-учебным заведением страны. На открытии присутствовали тульский губернатор Н.П. Иванов, губернский предводитель дворянства князь П.С. Вадбольский и многочисленные представители всех сословий. Процессия от училищного здания проследовала в Успенский собор, где после литургии, отслуженной епископом Тульским и Белевским Мефодием, и речи законоучителя заведения протоиерея Д.Ф. Малинина состоялся благодарственный с коленопреклонением молебен. По возвращении в училище были прочитаны Высочайшие рескрипты и произнесена речь о воспитании инспектором классов К.Я. Лангером. Торжества закончились банкетом у губернатора для гостей-благотворителей.

За пять месяцев, с 16 сентября 1801 г., С.Н. Веницеев сумел набрать сотрудников (учителей, чиновников, обслуживающий персонал) и начать учебный процесс. Он пригласил работать в училище учителя чистописания Н.П. Травинского (с 16 декабря 1801 г., педагогический стаж 27 лет) и учителя танцев Г И. Райкова (с 16 декабря 1801 г.) — из Москвы; учителя рисования П.И. Матюшенкова (с 1802 г.) — из Санкт-Петербурга, так как не нашел в Туле устраивающие его кандидатуры. Инспектор классов (по-современному, завуч) К.Я. Лангер, бывший профессор юриспруденции Московского университета, имел большой опыт работы в европейских заведениях подобного типа.
Все преподаватели имели аттестаты с мест прежней службы или учебы, при поступлении в ТАДУ сдали экзамен Веницееву и Лангеру. В воспитательном процессе участвовали также надзиратель И.Д. Менрель и четыре дядьки из отставных унтер-офицеров.

Учебный процесс в ТАДУ начался 17 февраля 1802 г.

Веницеев ежедневно приходил в училище до подъема (6 часов утра) и почти неотлучно находился с воспитанниками. При нем они вставали, одевались, умывались, строились на молитву, завтракали и в 8 часов приступали к занятиям. После утренних занятий (с 8 до 12 часов) при любой погоде, в любое время года ходили гулять на расположенный недалеко от училища городской луговой выгон и по ближайшим улицам. В 13 часов — обед. По окончании вечерних занятий (с 14 до 18 часов) в летнее время воспитанники часто купались на реке Воронке, дно и глубина которой были тщательно изучены. Далее — ужин и отбой (22 часа), после которого Веницеев покидал заведение.19

На завтрак воспитанникам давали ломоть ржаного хлеба с солью и квас. Обед состоял из трех блюд. В обычные дни: говядина с картофелем, репой и пр. под соусом или солонина с хреном, щи или суп с говядиной и каша (чаще гречневая), по праздникам — пироги и жаркое. Все посты строго соблюдались. Постный стол включал рыб осетровых пород своего соления с ботвиньей или хреном, щи или суп на рыбном бульоне, каша, иногда пироги (в посты их пекли чаще).20

Помещики присылали кадетам к обеду фрукты (яблоки, груши, сливы, крыжовник) и сливочное масло к завтраку. Для воспитанников, находившихся в лазарете, закупали чай, сахар, вино, мед, клюкву, малину, телятину, кур, гусей, перловую крупу.

Занятия проводились шесть раз в неделю. Воспитанников обучали закону Божьему, российской и всеобщей истории, российской и всеобщей географии, русскому, немецкому и французскому языкам, натуральной истории, арифметике, алгебре, геометрии и тригонометрии, чистописанию на трех языках, артиллерии и фортификации, рисованию, танцам, верховой езде и военной экзерциции (маршировка, ломка строя, ружейные приемы).
Р. Краубе вел занятия по русскому языку (4 часа в неделю) по «Грамматике» и «Синтаксису», изданным для гимназии при Московском университете, с дополнением из «Синтаксиса» М.В. Ломоносова; А.А. Генцель (6 часов в неделю) — немецкому. Французский преподавали Н.П. Павлов и В.Н. Городуа. Павлов шесть часов в неделю занимался с младшими воспитанниками, Городуа два часа и в свободное от занятий время учил говорить по-французски старших. Н.П. Травинский, кроме чистописания на трех языках, учил чтению.

Штабс-капитан в отставке Я.С. Зайцев по одному часу два раза в неделю преподавал воспитанникам военную экзерцицию. Занятия проводились после окончания вечерних классов в теплое время года. К. Транже, тоже в теплое время, по часу два раза в неделю после утренних классов (перед обедом) обучал старших учеников верховой езде; Г.И. Райков три часа в неделю — танцам (на скрипке играл отставной унтер-офицер). Учащийся Академии художеств П.И. Матюшенков шесть часов в неделю учил кадет рисовать.

Протоиерей Д.Ф. Малинин преподавал закон Божий, натуральную историю, российскую и всеобщую историю, российскую и всеобщую географию, позднее словесность. В воскресные и праздничные дни до начала литургии он занимал воспитанников толкованием Евангелия и разбирал с ними вопросы, относящиеся к религии и нравственности. В эти дни, в хорошую погоду, кадет водили в окрестные рощи, где с ними почти всегда находился Веницеев.
Дни публичных экзаменов и торжественного акта назначал губернатор. Он же утверждал кандидатуры учителей для выступлений (в училище была очередь). Обычно испытания проводились в зимние месяцы и продолжались два дня. На экзаменах и торжественном акте, как правило, присутствовали: губернатор, губернский предводитель дворянства, епископ Тульский и Белевский, многочисленные представители дворянства, духовенства.
Торжественный акт проводился через день после испытаний в зале училища. Перед началом, между речами учителей и выступлениями учеников на русском, немецком и французском языках, звучала музыка. Лучшим ученикам вручали учебники в кожаных переплетах с гербом, оттиснутым золотом. В конце акта проводились экзамены по танцам и фехтованию, показ рисунков, чертежей укреплений и тетрадей по чистописанию. Торжества заканчивались банкетом. Веницеев "по своей учености и знанию воспитательной части был своего века из числа не многих людей".21

За сто лет до основания полковником Р. Баден-Пауэллом скаутизма, он ввел подобную систему для воспитанников училища. Во время летних каникул (июль) для тех из них, которые не могли покинуть заведение (некуда и не на что ехать) Веницеев организовывал походы по ближайшим помещичьим имениям, где их всегда радушно принимали (столы расставляли в садах, ночлег устраивали в чистых сараях на свежем сене). Особым гостеприимством отличался друг Веницеева А.И. Языков, не жалевший на жаркое воспитанникам (иногда их число достигало 70) своих любимых павлинов.

Во время походов Веницеев рассказывал учащимся о Дмитрии Донском, Петре I, П.А. Румянцеве и А.В. Суворове. Под руководством учителя геометрии Витоватова воспитанники занимались геодезической съемкой помещичьих усадеб.

В 1810 г. С.Н. Веницеев из-за болезни был вынужден оставить училище. До конца своих дней занимался благотворительностью. Известный тульский краевед И.Ф. Афремов (по указанию императора 7 августа 1828 года назначенный на должность инспектора классов, преподававший артиллерию и фортификацию в учебном заведении, которое много лет возглавлял Семен Никифорович) сообщает о Веницееве: "Он был женат на тульской помещице Марье Васильевне Баскаковой и оставил по себе незабвенную память в Туле, перестройкой оружейного завода, арсенала, равно как учреждением Баскаковского инвалидного дома и Александровского дворянского училища. Скончался в Туле (в собственном доме на Дворянской улице) в начале 1820 г. на 72 году полезной жизни своей и похоронен в имении своем, Одоевского уезда в селе Скобочеве, при сооруженной им Никольской церкви. — Супруга его скончалась в Туле в 26 день июля 1831 года и похоронена на Всехсвятском кладбище, где инвалиды Баскаковского дома ежегодно возобновляют могилу благодетельницы своей. — Дом Веницеевых принадлежит ныне купцу Расторгуеву«.22

Училище же, созданное Семеном Никифоровичем, продолжало жить своей интересной и неординарной жизнью. Были падения, были взлеты. Неоднократно его посещали императоры — Александр I, Николай I, Александр II. Были смены названий (военное училище, Тульский Александровский кадетский корпус), было подчинение его Орловскому кадетскому корпусу, была административная гибель в 1867 г., в ходе реформ военного образования России.
Было и другое — когда Тульский кадетский корпус спасателей «ЮНИСПАС» по инициативе его руководства стал историческим правопреемником Тульского Александровского кадетского корпуса.

Мы приняли решение исследовать территорию родового имения С.Н. Веницеева. В коде поисковой экспедиции удача улыбнулась моему заместителю В.А. Кушникову и моему помощнику и сыну А.Б. Невзорову.

В селе Скобачево (теперь название села пишется так) Одоевского района они обнаружили развалины храма, построенного на личные средства С.Н. Веницеева, но были потрясены тем, что кладбища при храме не было.
По рассказам местных жителей, в 1932 г. власти дали указание на уничтожение кладбища при церкви, а камни надгробий пошли на фундамент и стены коровника на 700 голов крупного рогатого скота. Сегодня в заросшем крапивой помещении находится один бык. Сам же коровник — частная собственность фермера, бывшего скотника. Однако пожилая жительница села поведала, что в фундаменте коровника есть один гранитный камень, с сохранившейся надписью. Пробравшись сквозь бурьян в узкий закуток между двумя каменными выступами коровника, В.А. Кушников и А.Б. Невзоров обнаружили часть надгробия Семена Никифоровича Веницеева.

В Туле были проведены серьезные консультации со священнослужителями и, наконец, 16 сентября 2008 г. организована экспедиция, в состав которой вошли три кадета: Евгений Комаров, Шираслан Гасанли и Андрей Новиков. Прибыв в Скобачево, они приступили к рубке крапивы и выносу накопившегося за многие годы бытового мусора. Вскоре показался автомобиль со спасателями областной поисково-спасательной службы, любезно предоставленный нам начальником Главного управления МЧС по Тульской области генерал-майором Р.В. Нуртдиновым. Потом подъехал автомобиль директора транспортной организации — А.С. Чуракова, нашего друга, который, узнав о столь удивительной находке, помог не только рабочими, но и кирпичами, цементом и другими материалами для ремонта коровника после изъятия могильного камня, представляющего из себя довольно-таки солидный гранитный валун в форме Голгофы.

Хозяин фермы дал добро — и спасатели заработали. Четыре часа они перфораторами и ломами освобождали надгробный памятник. Страшно было видеть, что вся стена сложена из осколков надгробий. Наконец, преодолев все преграды, гранитный камень благополучно извлекли и перевезли в Тулу, в кадетский корпус.

Мы вышли с инициативой в комиссию по историческому наследию и городской топонимии администрации г. Тулы о создании на территории нашего кадетского корпуса мемориального комплекса, посвященного воспитанникам, преподавателям и руководителям Тульского Александровского кадетского корпуса, и получили поддержку и одобрение.23

Постановлением главы администрации г. Тулы разрешено установить мемориальный комплекс Тульского Александровского кадетского корпуса по адресу: г. Тула, ул. Пузакова, 78.24
Заместитель главы администрации г. Тулы — начальник территориального управления по Зареченскому району Виктор Иванович Васин не словом, а делом поддержал наши инициативы: оказал содействие и в создании мемориального комплекса и в выпуске книги о Тульском Александровском кадетском корпусе.

Разработать эскизы мемориала и православного памятного знака в виде часовни нам помогла заместитель главного архитектора г. Тулы Е.В. Феоктистова. Этот эскиз был утвержден Высокопреосвященным Алексием, архиепископом Тульским и Белевским.25

В настоящее время работы по созданию мемориального комплекса Тульского Александровского кадетского корпуса выполнены на 80 %. На специально оборудованной площадке создан православный памятный знак в форме часовни, установлены основания под памятные мемориальные доски; в сентябре 2011 г. планируется установка мемориальной доски воспитанникам Тульского Александровского кадетского корпуса (1802-1867 гг.). В проекте плана основных мероприятий по подготовке и празднованию 300-летия начала государственного оружейного производства в г. Туле предусмотрено открытие мемориального памятного знака Семену Никифоровичу Веницееву в форме фрагмента надгробия. Генеральный директор ОАО «Тульский оружейный завод» Сергей Игоревич Парийский принял решение по оказанию помощи в создании мемориального памятного знака С.Н. Веницееву с установкой каменного православного креста и чугунной ограды.

Искренняя благодарность нашим современникам, принявшим участие в сохранении исторической памяти о достойных гражданах нашего родного города.

http://tulalmanac.blogspot.ru/2013/09/blog-post_5625.html